Номер
711.13 (571.1–22) + 711.3(571.1)
ЗАСЕЛЁННОСТЬ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ: ПРОБЛЕМЫ И ПЕРСПЕКТИВЫ ЭВОЛЮЦИИ

Фукс Л.П., доктор географических наук, профессор
Новосибирский государственный архитектурно-строительный университет (Сибстрин)

Аннотация. Обсуждаются факторы и динамика эволюции заселённости территории южной части Западной Сибири. Описаны принципы и научный аппарат исследования. Одна из главных угроз для эволюции расселения – ожидаемая для России неблагоприятная демографическая ситуация. Урбанизация и агломерирование расселения усиливают социально-пространственные контрасты в расселении. Нарастает фрагментация заселённого пространства и в наиболее развитых районах, и на другом полюсе расселения. Управленческие решения по оптимизации расселения на основе целеполагания без привлечения необходимых ресурсов не дают ожидаемых результатов. Рассмотрены вероятные социально-экономические последствия происходящих перемен для региона. На основе авторской многомерной типологии и зонирования расселения по особенностям его организации очерчены зоны с наиболее сложными проблемами для совершенствования пространственной организации расселения. Названы доступные методы контроля за эволюцией пространственной организацией расселения. Дана ориентировочная оценка масштабов дальнейшего вероятного уменьшения заселённости региона.

Ключевые слова. Западная Сибирь, расселение, типология, заселённость территории, прогноз.

Исследование опирается на материалы Всероссийских переписей населения с 1959 г. Отслеживалась ежегодная государственная и ведомственная статистика по районам, каждому поселению в отдельности: изменения в его административно-хозяйственном статусе, численности и структуре населения. Обновлявшиеся каждое пятилетие до 2010 г., а по ряду областей – до 2015 г. (материалов переписи 2021 г. ещё нет) эти сведения и данные о транспортной и социальной инфраструктуре, учреждениях общественного обслуживания, занятости населения привязаны к условным единицам территории, на которые был поделен регион. В условную единицу территории с радиусом 20 км (или 1 час транспортной доступности центра от её границ) вложены микроячейки территории (единицы заселённости) с радиусом 5 км или 1 час пешеходной доступности. Размер единицы заселённости выбирался с учётом возможности ежедневной пешеходной доступности территории для хозяйственной или иной деятельности. Масштаб единицы заселённости позволяет видеть плотность и рисунок заселения территории, степень близости поселений между собой, их удалённость от дорог и центров расселения. На регион пришлось 1173 условных единиц территории и более 20 тыс. единиц заселённости с информацией о находящихся на них объектах. При упаковке единиц территории на карте, регион был покрыт гексагональной сеткой границ между ними. Микроячейка, единица заселённости, в том или ином году считалась обжитой, если на ней было хотя бы единственное поселение с одним постоянным жителем.

Итак, инструментальная база исследования представляет собой структурированную территорию Западной Сибири без автономных округов Тюменской области с фиксированным адресом её каждого участка среди остальных и описанием находящихся на ней объектов. Система записи в специально созданном нами банке информации позволяет делать произвольные группировки единиц территории для анализа состояния и динамики изменений находящихся на них объектов, агрегировать информацию для разных периодов, отслеживать динамику изменений на отдельно взятых участке региона или зоне расселения, одного или группы населённых пунктов с учётом особенностей их пространственного положения среди остальных, их статуса и каких-либо иных признаков. Это даёт возможность пересекать между собой параметры территорий, населённых пунктов, выявлять причинно-следственные связи между факторами изменений и сдвигами в пространственной организации расселения, фиксировать периоды стабильности или активных изменений.

Для идентификации местоположения поселений использованы географические бланковые карты и атласы региона масштабов от 1:100 000 до 1:1000 000. Научный аппарат исследования описан в монографии [7], а также в серии статей.

Юг Западной Сибири – не самая обжитая и хозяйственно освоенная часть России. В начале исследуемого периода – конец 1950-х – здесь было заселено 42,6% территории. К 2010 г. заселённой осталось 27,2%. За 50 лет обезлюдело пространство, сопоставимое с величиной Новосибирской области: 178 тыс. км кв.

Случившее оценивается неоднозначно. Обезлюдение отдалённых территорий и стягивание населения, хозяйственной деятельности, инфраструктуры к урбанизированным ядрам региона обычно принимается как благо. Снижаются удельные расходы на поддержание уровня жизни, хозяйственную деятельность, на развитие инфраструктуры. Но очевидны и потери: утрата контроля за частью пространства региона; забрасывается часть сельхозугодий; отдалённые обжитые территории быстрее фрагментируются; мельчают расположенные на них поселения; усложняется их связь с центрами расселения; дорожает использование всё более дробной социальной и производственной инфраструктуры. Это провоцирует дальнейшее обезлюдение региона. В процесс втянуты сотни тысяч людей. Не всегда к лучшему меняются их судьбы.

С притоком населения к урбанизированным участкам извне растёт концентрация деятельности на всё меньшем пространстве. Без одновременной модернизации производства и технологий использования инфраструктуры это сказывается превышением допустимой демографической и техногенной нагрузки на экосистему в целом, на локальные системы жизнеобеспечения. Такие перемены не только на юге Западной Сибири, не только в России. Если изменения в заселённости выходят из-под контроля, нарастают как снежный ком – возможны рост напряжённости в обществе, экономические потери. Подобные явления трудно управляемы. Риски могли бы стать меньше за счёт мониторинга и прогнозов изменений. Удалось бы лучше подготовиться к вероятным нежелательным сдвигам в пространственной организации региона.

В 1959-2010 гг. заселённость территории на юге Западной Сибири уменьшилась на треть (рис. 1). Уменьшилась она и на самых освоенных, урбанизированных территориях Западной Сибири, вокруг городов, вдоль главных магистралей. Сократилась и вдали от центров расселения, транспортных узлов. В агломерациях (не далее 25 км от областных центров) заселённость с 1970 до 2010 гг. уменьшилась с 77% до 70%. Заселённость территорий не далее 25 км от железных дорог региона уменьшилась с 16% до 13%., на большем удалении – с 27% до 20%. Заселённость в радиусе до 25 км от районных центров сократилась с 63% до 52%., на большем расстоянии – с 23% до 16%.

Характер изменений расселения неоднороден, последствия перемен зависят от многообразия местных особенностей. На одном полюсе расселения заселённое пространство теснится вокруг массивных центров, растёт плотность населения, деятельности и инфраструктуры. На другом полюсе ткань расселения распадается на фрагменты с меньшей плотностью населения и инфраструктуры. Для учёта местных особенностей выполнено зонирование расселения. В его основе многомерная типология 1173-х условных территориальных единиц по 20-ти параметрам для описания каждой из единиц территории. Параметры сгруппированы в три фактора: а) кучность и плотность заселения; б) доступность центров расселения и транспортных коммуникаций; в) развитость сети и состав типов поселений. Принципы и методика зониро-вания, характеристики зон и анализ динамики изменений в них описаны в [7]. Выделены классы территорий, отличающихся местоположением среди остальных и названными параметрами. Зонирование сводилось к агрегированию близких по характеристикам классов для более обозримого деления региона на контрастные блоки. В отличие от районирования, при котором отнесённые к одному типу участки составляют компактные образования в границах района, зоны составлены разрозненными участками и перемежаются с участками других зон. Всего сформировано 7 зон расселения, распадающихся на три контрастные группы.

Изменение заселенности территории Западной Сибири (без северных территорий Тюменской области)

Рис.1. Изменение заселенности территории Западной Сибири (без северных территорий Тюменской области)

На группу из трёх урбанизированных зон приходится три четверти населения региона и чуть более десятой части его территории. В 2010 г. 84,6% количества всех жителей этих зон были горожанами. Самая урбанизированная и многолюдная из них, 1-я зона – это территории с областными центрами, пригородами, главными транспортными узлами. Горожан – 89,7% от количества населения зоны. Относительно плотно заселённая 2-я зона окружает участки самой урбанизированной, тесно взаимодействует с ней через маятниковые миграционные связи. Участки 3-ей зоны с малыми городами – межрайонными центрами расселения – расположены на главных транспортных артериях региона в удалении от двух первых зон.

На группу аграрных 4, 5 и 6-ой зон приходится пятая часть населения региона и более половины его территории. Городских жителей – 27,6% количества всего их населения. Аграрные зоны – это то, что принято считать сельской глубинкой. Они занимают пространство между осями транспортного каркаса региона. Если зоны выходят к основным транспортным магистралям – то между транспортными узлами, не соприкасаясь с ними. Большая часть местных райцентров – сельские поселения, по количеству своих жителей лишь немного превосходят соседние крупные сёла. Посёлки городского типа редки и малолюдны.

Треть площади региона занята 7-й зоной, едва заселённой и расположенной на его периферии. Обжитые участки разрозненны. Населённые пункты малолюдны. Дорожная сеть развита слабо (рис. 2).

Контрастны не только группы зон, но и каждая зона отличается от зон своей группы. Выделяется 1-я, меньшая по площади и наиболее урбанизированная. В 2010 г. на неё приходилось более половины населения региона: 6966,5 тыс. человек (табл. 1). Плотность населения тут почти как в Московской области – 174 чел./км кв. (без Москвы) при схожих размерах площадей: Московская область – 44,3, а 1-я зона – 41,1 тыс. кв. км.

Своеобразие регионального расселения не в том, что в других частях страны нет похожего на него. Разница – в неповторимости сочетания типов расселения, в преобладании одних и слабом присутствии каких-либо других типов. Отличие – в соотношениях площади зон разных типов, в особенности соседств разных зон – в «типах чересполосиц». Действительно, на юге Западной Сибири встречаются типы расселения, характерные для горной местности и для равнинной. Есть расселение, типичное для таёжных районов и степных, урбанизированных и аграрных. Зоны с густой сетью поселений соседствуют с незаселёнными территориями. Велико разнообразие участков зон по специализации хозяйства. Тут и территории с угольными разработками, и с лесосеками. И промышленные города-миллионеры, и наукограды, и сельская глубинка. Есть территории с отгонным животноводством и пригородным овощеводством. Есть национальная республика, национальный район и области без ярко выраженной однородности национального состава населения. Тут есть всё, что можно найти везде или в каком-то единственном месте.

Рис. 2. Зонирование Западной Сибири по особенностям расселения

Рис. 2. Зонирование Западной Сибири по особенностям расселения

 

 

Таблица 1. Характеристика зон расселения региона, 2010 г.

 

Зоны расселения Доля зоны в общей площади территории региона, % Доля зоны в заселенной территории региона, % Доля зоны в количестве жителей региона, % Плотность населения в зоне, чел./кв.км
1/* 3,6 9,5 55,8 164
2/* 5,7 14,1 16,4 31
3/* 2,5 5,8 4,7 20
4/** 11,5 17,6 5,8 5,5
5/** 24,2 38,9 13,9 6,2
6/** 20,1 11,7 2,6 1,4
7/*** 32,4 2,4 0,8 0,3
всего 100 100 100 10,8

/* группа урбанизированных зон
/** группа аграрных зон
/*** слабозаселённая зона

В 2010 г. общее количество жителей региона составило 12 470 тыс. человек. Предшествующий 1990-му г. рост численности населения сменился падением. Наибольшие перемены – в самой урбанизированной зоне: прирост до этого рубежа составил 30,3%, затем количество населения зоны уменьшилось на 1,5% (рис. 3). В двух других урбанизированных зонах – тот же тренд в переменах количества жителей, но с меньшими колебаниями. Аграрные зоны и до 1990 г., и потом теряли население. Темпы потерь выросли. Главная причина уменьшения численности населения на юге Западной Сибири та же, что и по стране в целом: демографический перелом, при котором показатели смертности населения превысили уровень рождаемости. Сказался и фактор миграционных подвижек населения с востока на запад, в центральные и южные районы страны.

Рис. 3. Изменение численности населения по зонам региона с 1970 до 2010 гг., тыс. чел.

Рис. 3. Изменение численности населения по зонам региона с 1970 до 2010 гг., тыс. чел.

 

Плотность населения на обжитых участках зон региона больше, чем в среднем по всей площади зон, приведённой в (табл. 1). С 1990 г. плотность населения обжитых участков уменьшалась (рис. 4). Падение зональной плотности населения связано с сокращением количества населения всего региона, с миграцией части жителей из участков с редкими и малолюдными поселениями – на более развитые соседние территории или с выездом жителей за пределы своих зон. Дальнейшее сокращение количества жителей зоны ведёт к опустошению следующей части её обжитой территории. Затем цикл повторяется: новое уменьшение количества заселённых участков с временным всплеском плотности населения на соседних, пока и там не начнётся спад в количестве жителей. Участки без городских поселений, только с сельскими – повсеместны. В самой урбанизированной и плотно заселённой зоне в 2010 г. обжитые участки без райцентров, поселков городского типа и городов составили 85% её заселённой территории. Для 5-й зоны, самой крупной среди аграрных, этот показатель – 95%.

Рис.4. Плотность населения на обжитых участках зон, чел./ кв. км

Рис.4. Плотность населения на обжитых участках зон, чел./ кв. км

 

Заселённость территории сокращается повсеместно: и в самой урбанизированной, наиболее обжитой, с крупными городами, сёлами – и в зоне с очаговым заселением. Обезлюдение территории ускоряется по мере разрастания пустующей площади, освободившейся от поселений. В наименее заселённых зонах обезлюдение неудержимо, обвально и безвозвратно. В самой урбанизированной зоне количество обжитых участков уменьшилось на 10-ю часть. В едва заселённой 7-й уменьшение вдвое больше (рис. 5). Это показывает значимость высокой исходной заселённости для удержания территорий от быстрого обезлюдения. Велика вероятность ускорения обезлюдения аграрных зон в недалёком будущем. Это ожидаемо в связи с известными прогнозами уменьшения численности населения России. На востоке страны спад в количестве жителей может быть ещё значительнее из-за миграционного перетока части населения в её европейскую часть.

Рис. 5. Заселённость зон расселения (в процентах  обжитой территории от всей площади зоны)

Рис. 5. Заселённость зон расселения (в процентах обжитой территории от всей площади зоны)

 

Вероятность обезлюдения отдельного участка обжитой территории зависит от степени его погружённости в сплошь заселённое пространство, от тесноты соседства с заселёнными участками. В первую очередь подвержены обезлюдению «островные» участки, обособленно расположенные и не соприкасающиеся с другими обжитыми. Менее вероятно обезлюдение окружённых заселёнными (при соседстве с 6-5-ю или хотя бы с 3-4-мя обжитыми единицами заселённости, рис. 6).

Рис. 6. Классы единиц заселённости по количеству соседств с обжитыми участками

Рис. 6. Классы единиц заселённости по количеству соседств с обжитыми участками

 

Наиболее плотная ткань расселения, с наибольшим количеством соседствующих обжитых единиц заселённости – в урбанизированных зонах. Здесь высока плотность дорожной сети, интенсивное движение общественного транспорта. Местные центры доступны жителям соседних поселений независимо от их людности. Если ряд небольших поселений таких зон остаётся почти без постоянно проживающего в них населения, посёлки не кажутся заброшенными. Они, и окружающая их территория, обращаются в рекреационную зону, интенсивно посещаемую и обустроенную, с домами отдыха, санаториями и дачами. Постоянное – не обязательно малочисленное местное население – занято в сфере общественного обслуживания или ездит на работу в соседний город. Со временем меняется внешний вид многих из тех поселений, которые в 1960–1980-х гг. считались «неперспективными» и подлежали сселению.

Обжитых единиц территории становится меньше во всех зонах: с 1970 до 2010 гг. в самой урбанизированной – почти на 1/10 часть, в основной из аграрных в 5-й зоне – почти на четверть прежнего количества (табл. 2). В ткани расселения разрастаются пустоты. Всё больше количество участков из остающихся обжитыми – с минимальным числом заселённых соседних: 1 или 2. В 1970 г. в самой урбанизированной зоне почти у двух третей количества обжитых единиц заселённости было максимальное из возможных число соседств с обжитыми единицами: 5 или 6. К 2010 г. таких – не более половины заселённых единиц. В урбанизированной 3-й зоне за тот же период доля таких среди оставшихся обжитыми сократилась с 52% до 36%.

Таблица 2. Распределение обжитых единиц заселённости региона, по количеству соседств с заселёнными

Зоны Годы Количество обжитых участков
в 2010 г., % к 1970 г. всего, % в году в т.ч при количестве обжитых соседних
0 1-2 3-4 5-6
1 1970     - 2 28 70
2010 91 100 - 7 38 55
2 1970   100 - 2 24 74
2010 85 100 - 8 43 49
3 1970   100 - 6 36 52
2010 85 100 1 11 52 36
4 1970   100 1 20 55 24
2010 77 100 4 38 50 8
5 1970   100 1 15 47 37
2010 76 100 2 30 51 17
6 1970   100 8 43 37 12
2010 66 100 15 52 27 6
7 1970   100 25 55 17 3
2010 49 100 39 54 6 1

 

В аграрных 4 и 5-й зонах обжитых единиц заселённости с минимальным соседством заселённых участков относительно вчетверо-пятеро больше, чем в самой урбанизированной. Их доля среди обжитых участков в этих зонах продолжает расти. Это не означает приход населения на пустовавшие или участки с минимальным количеством соседств. Наоборот, сами они могли полностью обезлюдеть, но в эту группу поселений «сползли» другие единицы заселённости из групп с большим количеством соседств. Участков с прежним количеством соседств становится меньше. Растерявшие соседства с прежде обжитыми участками, переходят в группы территорий с меньшим числом соседств. Траектории перехода единиц заселённости из одной группы в другие различны. Какие-то участки «сползают» в соседние группы, другие перескакивают через несколько групп или полностью теряют население.

Такое бывает не только в аграрных зонах. В самой урбанизированной 1-й зоне с 1970 до 1990 гг. из тех обжитых единиц заселённости, которые соседствовали с 1-2 обжитыми, обезлюдело 19%. Из имевших в 1970 г. наибольшее из возможных соседств (5 или 6) 22% единиц территории перешло в группу с 3-4 соседствами, 12% перешло в группу с 1-2 соседствами и 1% – обезлюдели. Заселение ранее пустовавших участков случается редко и лишь в самой урбанизированной 1-й зоне (Алтайский край, Павловский и Первомайский районы, а также вблизи Барнаула).

С 1970 до 2010 гг. величина сплошь заселённого пространства повсеместно сократилась, а редко заселённого – увеличилась. В менее плотно заселённом пространстве с редкой дорожной сетью выше риск обезлюдения участков, даже если на обособленно расположенных участках значительное число жителей. В аграрных зонах нередки случаи полного обезлюдения участков с исходным количеством населения более тысячи человек. Быстрее остальных становились безлюдными малонаселённые единицы заселённости территории (табл. 3). Не только от степени урбанизации, от величины средней плотности населения на единицу площади зоны, но и от рисунка заселённости, от тесноты соседства заселённых участков зависит вероятность и динамика опустынивания территорий.

Таблица 3. Обезлюдевших единиц заселённости с 1970 до 2010 г., % к исходному количеству

Единицы заселённости с численностью жителей в 1970 г., человек

Обезлюдевших единиц заселённости, % к исходному их количеству в зонах расселения

урбанизированных, 1-3

аграрных, 4-6

наименее заселённой, 7

До 50

80

94

93

51-100

63

81

87

101-200

54

58

60

201-500

15

18

21

501-1000

1

1

13

 

Развитая сеть дорог в сочетании с наибольшей плотностью заселения – одно из условий устойчивости сети поселений. Одного из этих двух качеств мало. В урбанизированных зонах одновременно есть то и другое. И здесь идёт процесс обезлюдения территорий, но тут он менее разрушителен. В самой урбанизированной зоне едва ли не вся её заселённая территория – в непосредственной близости от федеральных дорожных трасс (табл. 4).

Таблица 4. Заселённость территорий региона вдоль железных дорог в 2010 г.

 

зоны расселения

1

2

3

4

5

6

7

Обжитых участков не далее 25 км от железных дорог, % величины заселённой территории зоны

83

78

56

34

36

23

8

 

Высокая плотность обустроенной дорожной сети даёт преимущества этим территориям для развития хозяйства, для поддержания маятниковой миграции между пригородами и крупнейшими городами. Но даже вдоль магистралей заселённость сокращается. Обезлюдела часть – не самых малолюдных – поселений зоны (более чем с 300 жителями). Очевидно, что и высокая степень урбанизации территорий, и агломерации – не панацея от обезлюдения пространства. Есть более весомые причины депопуляции агломераций и пригородов: общее сокращение количества населения региона. Не все даже относительно крупные сельские поселения из предместий могут устоять перед «гравитационным» стягиванием населения в города. Неизбежные контрасты в расселении – глубинная причина изменений социально-пространственной организации общества. Нужны средства и методы управления расселением, разные в зависимости от меняющихся условий, чтобы успевать адаптироваться к переменам и не допускать непомерно быстрого роста контрастов расселения в Сибири. Ими могли бы стать и экономические, и социальные способы регулирования расселения, меры по развитию транспортной инфраструктуры, видов транспорта и снижению транспортных тарифов. Но эта тема выходит за рамки статьи.

Итак, наблюдаем картину: заселённость территорий уменьшается тем быстрее, чем дальше они отстоят от магистралей. За внешней границей агломераций и в менее заселённых зонах обезлюдение притрассовых участков значительнее (рис. 7).

Рис. 7. Изменение количества обжитых единиц заселённости по региону в 1970-2010 гг. (в % к количеству в 1970 г.) в зависимости от близости железных дорог

Рис. 7. Изменение количества обжитых единиц заселённости по региону в 1970-2010 гг. (в % к количеству в 1970 г.) в зависимости от близости железных дорог

 

Урбанизированные зоны региона компактнее остальных и плотнее заселены. Тут больше кучность обжитых единиц заселённости, меньше одиночно расположенных участков или с минимальным соседством обжитых (на рис. 6 такие участки обозначены как «0», «1» или «2»). В аграрных зонах количество обжитых единиц заселённости вдоль железных дорог меньше, чем на расстоянии от них (рис. 8 и 9). Это связано с малой плотностью транспортной инфраструктуры, большими размерами зон и значительной удалённостью большей части поселений от магистралей. Ткань расселения тут более «рыхлая», распадающаяся на небольшие фрагменты.

Рис. 8. Количество обжитых единиц заселённости вдоль железных дорог и на удалении от них в урбанизированных 1 и 2-й зонах региона, 2010 г.

Рис. 8. Количество обжитых единиц заселённости вдоль железных дорог и на удалении от них в урбанизированных 1 и 2-й зонах региона, 2010 г.

 

Рис. 9. Количество обжитых единиц заселённости вдоль железных дорог и на удалении от нихв аграрных 4 и 5-й зонах региона, 2010 г.

Рис. 9. Количество обжитых единиц заселённости вдоль железных дорог и на удалении от нихв аграрных 4 и 5-й зонах региона, 2010 г.

 

Заселённость уменьшается повсеместно. Но из-за разницы темпов уменьшения заселённости вблизи от дорог и на удалении от них всё большая часть ещё обжитой территории на юге Западной Сибири располагается вдоль магистралей федерального и регионального значения. В 1970-м не далее 25 км от железных дорог было 42% обжитых единиц заселённости региона, а к 2010-му – 45%. В 1970-м 83% количества населения региона жило не далее 25 км от областных и районных центров, в 2010-м таких стало 90%. В этом – то положительное, что есть в неоднозначном явлении сокращения заселённости, в уменьшении численности населения, фрагментации ткани расселения.

Существенный фактор изменений заселённости территорий – близость районообразующих центров. В их числе не только административные, но и культурные, торговые, транспортные центры. Темпы уменьшения заселённости на больших удалениях значительнее, чем по соседству с центрами, как и на разном удалении от основных дорог. Заметна зависимость обезлюдения территорий от густоты сети районных центров. В менее заселённых зонах расселения с редкой сетью райцентров такая зависимость выражена сильнее (рис. 10).

Рис. 10.  Изменение количества обжитых участков региона (%) с 1970 до 2010 гг. в зависимости от близости райцентра

Рис. 10. Изменение количества обжитых участков региона (%) с 1970 до 2010 гг. в зависимости от близости райцентра

 

Приведенный на рис. 10 расчет изменений заселенности сделан для территорий за пределами 25-километровой доступности железный дорог. Это сглаживает зависимость динамики изменений от близости дорожной сети в аграрных, редко заселенных зонах.

Безусловно, типы местных центров разнообразны. Неодинакова плотность их сети на урбанизированых и аграрных территориях (табл. 5). Велика разница в доступности центров для населения в агломерациях и в сельской глубинке, центров на магистралях федерального ранга и на дорогах местного значения. Несхожи их притягательность и частота посещений жителями ближайших к ним поселений и отдалённых. Относительно крупные межрайонные центры в урбанизированной 3-й зоне обладают большим потенциалом, чем центры в аграрных. Предоставляют более широкий спектр видов услуг для населения на окружающей территории, чем, например, менее развитые центры аграрной 4-й зоны (две трети количества райцентров этой зоны – сёла с количеством жителей меньше 5-ти тысяч. Остальные – ненамного крупнее. Все они теряют население. В самом людном из них – 8 тысяч жителей). Это сказалось несходством степени влияния центров на разные проявления общественной жизни в самих центрах и вокруг них, на особенности обезлюдения территорий возле райцентров и на удалении. Стабильность заселённости зависит и от близости центров других типов. Но их сеть на большей части региона тоже редка (табл. 5). Общее количество населения в них (без учёта областных центров), выросшее на 21% с 1970 до 1990 гг., затем к 2010 г. сократилось на 9%.

 

Таблица 5. Плотность сети центров расселения на юге Западной Сибири

Зоны расселения

Доля площади зоны,

занятая центрами расселения, % */

1-я, самая урбанизированная

10

3-я, урбанизированная

5,2

4-6-я, аграрные

1,4

7-я, слабозаселённая

0,08

 */ К центрам расселения отнесены населённые пункты в ранге райцентра, поселка городского типа и города. Единица заселённости с радиусом 5 км (1 час пешеходной доступности) считалась занятой центром расселения, если на ней располагалась хотя бы часть его территории.

 

Названные факторы эволюции сети поселений не действуют независимо один от другого. Они взаимно усиливают или сглаживают своё воздействие на расселение. Могут «вступать в конфликт» друг с другом. Непросто и, вероятно, невозможно препарировать друг от друга их влияние на устойчивость расселения. Мы не рассматриваем здесь другие факторы, сдерживающие или ускоряющие обезлюдение территорий региона. Среди них и природно-климатические, и хозяйственно-экономические, и национальные. Так, в исторически аборигенных районах по Иртышу и на севере Новосибирской области с преимущественно татарскими жителями, в районах Республики Алтай с коренным алтайским населением, на юге Кемеровской области с шорским, в административных районах Омской и Новосибирской областях с немецким очевидно влияние национально-культурного фактора на стабильность расселения. В посёлках немецких районов и в поселениях Республики Алтай с преобладающим количеством коренного населения очевидна повышенная степень внутренней консолидации поселений, меньшая подверженность обжитых территорий фрагментации. Ареалы с преимущественно казахским населением постепенно смещаются к российско-казахской границе. Размывается сеть поселений с коренными жителями группы народов севера Сибири. Из тех шорских поселений, что были в 1990-м, спустя двадцать лет сохранилось лишь их две трети. А среди остававшихся поселений в половине из них было по 10 и меньше жителей в каждом. На наших глазах переписывается история. Исчезают некогда многочисленные типы поселений. Их жители растворяются среди сибиряков других национальных групп.

Более подробную аналитику изменения национально-поселенческой структуры расселения см. [7, с. 99-110]. Здесь и сейчас не обсуждаются причинно-следственные связи эволюции сети поселений с иными факторами, кроме рассмотренных нами. Это тема другого исследования.

Итак, назовём основные факторы, влияющие на характер изменения заселённости территории на юге Западной Сибири:

- первый и самый важный – асимметрия социально-пространственной организации региона (различия территорий по благоприятности условий хозяйственной деятельности, выгодности вложения инвестиций или контрасты в бытовых условиях и т.д.) являющаяся глубинной и неустранимой причиной эволюции сложных самоорганизующихся систем, в том числе – системы расселения. Более подробно см. [6];

- сокращение общей численности населения региона;

- относительно низкая плотность населения на единицу территории;

- высокая степень фрагментации сложившейся ткани расселения;

- малая плотность сети и недостаточно высокая развитость центров расселения;

- недостаточная пространственная доступность имеющейся транспортной инфраструктуры.

Численность населения в азиатской части страны сокращается быстрее, чем по России в целом. После 1990-го г. уменьшение населения в стране составило 2%, в Сибири – 8%, на Дальнем Востоке – 22% [4, с. 67]. Дальнейшее сокращение численности населения региона и России в целом – таковы известные прогнозы [2, с. 14; 3, с. 71 и др.] – не позволяет надеяться на возможность эффективного противодействия спаду заселённости территории даже в самых урбанизированных зонах региона. Неизбежный рост агломераций в Сибири, стягивание населения страны к центральным районам европейской части России и на территории с более благоприятными природно-климатическими условиями добавят новых контрастов в пространственной организации региона и ускорят уменьшение его заселённости.

Завершился период всплеска массового становления новых городов в восточных и северных районах страны в первой половине XX в. За последние тридцать лет в России появилось лишь два новых города: малолюдный наукоград Иннополис неподалёку от Казани и – с чуть большей людностью – город Циолковский при новом космодроме в Амурской области. Второй из двух возник не на пустом месте: на базе бывшего военного городка при ракетном дивизионе. Планировалось увеличить его население к 2020 г. до 25-ти тыс. жителей, сейчас там несколько больше 7-ми тыс. Городов, исчезнувших за эти годы на севере и востоке России, несопоставимо больше появившихся новых. На юге Западной Сибири после 1990-х гг. около 40% райцентров значительно и безвозвратно теряли в количестве жителей. Из городов региона более чем с 25-ю тыс. жителей в 2010 г. три четверти за предыдущее двадцатилетие потеряли в количестве населения. Среди них, более чем двухсоттысячный Бийск с потерей свыше 10% населения, Куйбышев – 11%, Искитим – 12%, Барабинск и Рубцовск – по 15%, Асино – 23%. Особенно много городов, потерявших часть населения – в Кемеровской области. Там чемпионом по утрате стал Анжеро-Судженск, потерявший за двадцать лет 30% населения из своих более чем ста тысяч в 1990 г.

Нельзя рассчитывать на разрастание сети райцентров Западной Сибири, на их укрупнение, усиление их сдерживающего влияния на спад заселённости региона. Продолжение фрагментации обжитой территории будет и дальше стимулировать уменьшение заселённости. Произойдёт подвижка границ между зонами расселения. Разрастутся малозаселённые. Поглотят часть соседних с ними, плотнее заселённых.

Изменения в заселённости стадийны, как и другие масштабные и долговременные эволюционные процессы. Периоды резких сдвигов чередуются с их замедлением. Некоторая стабилизация в заселённости может наступить при новых соотношениях потенциалов полей расселения. Точный прогноз смены состояний в расселении невозможен: слишком неопределённы перспективы развития страны в это неспокойное время. Публиковать такие прогнозы небезопасно. Известно: негативные могут провоцировать нежелательную реакцию в обществе и ускорять неблагоприятные изменения. А необоснованно позитивные – вводить в заблуждение и позволить безосновательно полагаться на благоприятный исход в грядущих переменах. Таких примеров немало. Схемы территориального планирования 1960-70-х гг. для ряда областей Сибири не реализованы из-за неоправданных завышений прогнозной численности населения на 30-40% в сравнении с оказавшейся к расчётному сроку. Генеральная схема расселения СССР на рубеже 1970-80-х гг. настаивала на росте малых городов для усиления их межрайонного значения [1]. Где взять необходимое количество населения для решения этой задачи – в Генсхеме не сообщалось. Уже тогда экспертные оценки показали: поставленная задача была невыполнима без переселения более половины количества сельских жителей в «недостаточно развитые» малые города. В 1990-е гг. исследования расселения оборвались. Работы в этой сфере возобновились в 2000-е, но системных просчётов меньше не стало.

Более полувека в проектах и схемах районной планировки, схемах территориального планирования – как заклинание – рефреном звучит: «Для того, чтобы можно было сформировать относительно развитую социальную и производственную инфраструктуру, соответствующую центру… ранга, величина… центра должна составлять не менее… тысяч человек» [5, с. 64]. Предлагаемые авторами работ потолки роста центров неоправданно именуются «прогнозами» [там же, с. 14]. Обычно прогнозы исходят из анализа сложившихся тенденций, а не наоборот. Авторы названных работ всё ставят с ног на голову: «прогнозируемое увеличение численности населения… центров требует преодоления этих тенденций (уменьшения людности центров, – Л.Ф.) и невозможно без мощной государственной поддержки…» Можно надеяться на выделение дополнительного федерального финансирования, на налоговые послабления и что-то подобное. Но рассчитывать на господдержку депортации сотен тысяч людей из других мест России в теряющие население сибирские райцентры для «преодоления тенденций» ?..

Схемой территориального планирования Новосибирской области, выполненной в 2006-м г., намечался рост районообразующих центров к 2026 г. до величины вдвое-втрое большей, чем была у них ко времени составления схемы. В Куйбышев и Барабинск предлагалось перенести часть вузов, научных учреждений из Новосибирска [5]. Сейчас два города, потеряв к 2020-му около пятой части населения из общих 87-ми тысяч жителей в конце Перестройки, помельчали до 75-ти тысяч в двух городах. Даже если всех 27 тыс. сельских жителей двух районов переселить в оба города, те не дорастут до желаемых 150-200 тысяч человек. Население Татарска предлагалось увеличить к 2026-му году с 26,3 до 30-50-ти тыс. жителей. Сейчас там их осталось 23 тыс. Имеющихся всех 14-ти тысяч сельских жителей Татарского района не хватило бы для намеченного увеличения населения райцентра. Черепаново было предложено увеличить до 30-50 тысяч, а его население с 1990 до 2020 гг. сократилось с 23,3 до 19,3 тысяч. Население Каргата хотели бы довести до 30 тыс. жителей, но его население в 1990-2010-х уменьшилось с 13,1 до 9,6 тыс. человек. Предложенный рост и этих двух центров недостижим. Такие предложения безосновательно исходят из желаемого. Не учитывают ни реальные условия, ни здравый смысл.

Приблизительная оценка уменьшения заселённости региона доступна на основе наблюдения за её динамикой, на учёте тенденций обезлюдения части малонаселённых участков территории с минимальным количеством обжитых соседних. Даже не принимая во внимание поступательное уменьшение заселённости в урбанизированных зонах, учитывая вероятность некоторого спада в динамике обезлюдения аграрных зон, можно предполагать: к 2050-му году заселённость региона уменьшится на 15-17% в сравнении с нынешней (вероятно, при нежелательных переменах в демографической ситуации заселённость уменьшится на 20%).

Исследователи осторожны в своих рецептах оздоровления расселения в регионе. Не нам принимать решения о выборе методов и средств управления расселением, очерёдности этапов осуществления намеченных планов. Это – приоритет управленцев.

Но очевидно: надо менять парадигму совершенствования расселения с учётом неизбежности роста асимметрии расселения, контрастности типов территорий и поселений. Уже нельзя планировать развитие центров расселения в зависимости от обязательного роста количества их жителей: не позволяют демографические прогнозы.

Возможно, придётся пересмотреть существующее административно-территориальное деление региона на районы и области, учесть влияние агломераций на эволюцию расселения. Не исключена вероятность законодательного закрепления новой административно-территориальной единицы региона: мультиагломерации, в которую вошло бы созвездие соседствующих областных центров юга Западной Сибири и пространство между ними. Нужна схема территориальной организации мультиагломерации, планы согласованного социально-экономического, инфраструктурного развития её взаимосвязанных частей.

Анализ долговременных тенденций развития сети магистральных дорог и районообразующих центров позволяет в общих чертах предвидеть концепцию транспортного каркаса единой западно-сибирской системы расселения, не распадающейся на порознь существующие областные системы (рис. 11).

Рис. 11. Прогноз развития транспортного каркаса южной части Западной Сибири

Рис. 11. Прогноз развития транспортного каркаса южной части Западной Сибири [7, с. 201].

 

Надо связать его с каркасом расселения в соседних регионах Российской Федерации и северного Казахстана. Это позволило бы «пробить» транспортные коридоры из сельской глубинки к магистралям федерального значения. Концентрические коридоры прошли бы через – удивительно закономерно расположенные – местные центры расселения и экономно соединили бы центры между собой.

Взаиморасположение центров сложилось в процессе самоорганизации расселения без проектов и схем территориального планирования (о таких проектах не известно). Быстрее соседних росли более удачно расположенные поселения (вспомним историю конкуренции юного Новониколаевска с соседними Томском, Барнаулом, Бийском и другими городами). Отдельные участки транзитных коридоров уже сложились. Предстоит коррекция фрагментов самоорганизующегося транспортного каркаса, достройка соединительных элементов между соседними концентрическими транспортными коридорами, выделение узлов расселения в местах пересечения радиальных и дугообразных планировочных осей, «притирка» стыков связей на границах областей.

Необходимо ускорить развитие сети местных дорог в сельской глубинке для надёжной связи между участками фрагментирующейся обжитой территории. Это сгладило бы остроту последствий долговременного сокращения заселённости на юге Западной Сибири. Помогло бы выиграть время для затратной постепенной передислокации производства и населения на более урбанизированные и пока ещё плотно заселённые территории. Не менее затратная задача – поддерживать уровень общественного обслуживания на редко заселённых.

Наконец, необходим ответственный мониторинг пространственной организации расселения, который мог бы стать основой для своевременной реакции на происходящее в ней.


 


 

Библиографический список


 

  1. Генеральная схема расселения на территории СССР на период до 1990-2000 гг. ЦНИИП градостроительства. М.: ЦНТИ по гражданскому строительству и архитектуре. 1976.

  2. Население России 2015: двадцать третий ежегодный демографический доклад /отв. Ред. С.В.Захаров; Нац. исслед. ун-т «Высшая школа экономики» – М.: Изд. дом Высшей школы экономики, 2017. – 360 с.

  3. Несонова Е.И. Прогнозная динамика численности населения Сибирского федерального округа и Новосибирской области до 2031 г. (оценка от базы на начало 2015 г. по среднему варианту прогноза Росстата) //Актуальная статистика Сибири. 2016, № 4. – Сс. 70-85.

  4. Рыбаковский Л.Л. и др. Демографическое развитие азиатской России//Социологические исследования. 2018. № 11. Сс. 65-73.

  5. Схема территориального планирования Новосибирской области (положение о территориальном планировании). М.: ЦНИИП градостроительства. 2006.

  6. Фукс Л.П. Монистическая концепция расселения //Известия РАН. Сер. Географическая. 1992. № 5. Сс. 67–76

  7. Фукс Л.П. Расселение в Западной Сибири: Самоорганизация и управление. Итоги и проблемы. Новосибирск: ПРО: Агенство "Сибпринт, 2003. – 216 с., 93 илл.


 

POPULATION OF WESTERN SIBERIA: PROBLEMS AND PROSPECTS OF EVOLUTION


 

Fuks L.P., Architect, Doctor of Geography, Professor

Novosibirsk State University of Architecture and Civil Engineering (Sibstrin)

 

 

Abstract. The factors and dynamics of the evolution of the population of the southern part of Western Siberia are discussed. The principles and scientific apparatus of the research are described. One of the main threats to the evolution of settlement is the unfavorable demographic situation expected for Russia. Urbanization and agglomeration of settlement enhance social and spatial contrasts in settlement. The fragmentation of the inhabited space is growing both in the most developed regions and at the other pole of settlement. Management decisions on the optimization of settlement based on goal-setting without attracting the necessary resources do not give the expected results. The probable socio-economic consequences of the ongoing changes for the region are considered. On the basis of the author's multidimensional typology and zoning of settlement according to the peculiarities of its organization, zones with the most difficult problems for improving the spatial organization of settlement are outlined. The available methods of monitoring the evolution of the spatial organization of settlement are named. An approximate assessment of the scale of the further probable decrease in the population of the region is given.

Keywords. Western Siberia, settlement, typology, population density, forecast.